– Екатерина, привет! Ты часто говоришь о том, что, в первую очередь, ты – литературный редактор, а уже после – писатель. Поясни, пожалуйста.
Е.З.: Я действительно четко это разделяю. Профессия – важная часть нашей идентичности, творческая реализация – тоже, и для здоровой ментальности нужно и то, и другое. Профессия – это про заземление, жизнеобеспечение и коммуникацию, а творчество – про полет и погружение в тонкие материи и в глубины собственной психики. Если ты постоянно летаешь с призраками и пегасами, ты можешь и немного с ума сойти (и, например, отрезать себе ухо!). Ну и наоборот, если ты постоянно выполняешь работу и только ее, а желание писать или рисовать зажимаешь в тисках, обесцениваешь, задвигаешь, тебе в какой-то момент, вероятно, начнет не хватать воздуха, даже если карьера идет отлично.
Профессия – это про заземление, жизнеобеспечение и коммуникацию, а творчество – про полет и погружение в тонкие материи и в глубины собственной психики
Конечно, творчество может стать и профессией, и человек будет вполне счастлив (по крайней мере, какое-то время, пока его не придавит рутина вроде самопродвижения, дедлайнов, трендов, хейта и цензуры), но это не мой сценарий. С моими довольно сложными книгами, где постоянно кто-то страдает и рушатся миры, это эмоциональная мясорубка 24 на 7. Плюс у нас, если ты вдруг решаешь «работать писателем», скорее всего, рано или поздно упрешься в вопрос «А еды купить на что?». Да и не только у нас. Не каждый бест- или даже лонгселлер сможет кормить автора.
– И как получается совмещать эти две ипостаси твоей деятельности? И получается ли?
Е.З.: Я решила, что буду редактором, еще классе в 9-м и с того момента вполне успешно живу с чужими текстами. Мои собственные появились чуть позже – прежде всего из-за желания «почитать то, что еще не написано». Уже потом стало понятно, что они могут быть интересны другим и даже помогать: вылезать из эмоциональных ям, прорабатывать травмы, решаться на собственное творчество. Об этом я узнала из отзывов на фикбуке, куда в какой-то момент выманили меня друзья.
Уживаются ипостаси отлично. Собственный опыт помогает быть на одной волне с авторами, понимать, чего где у них болит, ведь у меня, вполне вероятно, болит или болело там же.
У нас, если ты вдруг решаешь «работать писателем», скорее всего, рано или поздно упрешься в вопрос «А еды купить на что?» Не каждый бест- или даже лонгселлер сможет кормить автора
А работа с чужими книгами расширяет мой собственный кругозор, и не только на предмет разных приемов, но и в плане той же матчасти. Я редактирую книги по психологии, бизнесу, медицине – и больше узнаю про все это. Сейчас я редактирую фэнтези, построенное на удмуртском фольклоре, – и вникаю в эту тему. Все-таки по жизни все мы учимся друг у друга, в том или ином смысле. Автору очень нужен хороший редактор, а редактор благодаря авторам чувствует себя нужным.
И да, конечно, редакторские навыки здорово помогают мне приводить в приличный вид мои собственные книжки! Например, книга «Причеши меня. Редактируем художественную прозу и осознанно подходим к ее созданию» смогла этот опыт вместить. Там собраны всевозможные приемы и техники, связанные как со шлифовкой стиля, так и с проработкой сюжета, героев, мира, конфликтов. На мой (замыленный) взгляд, там довольно много очевидных штук, но судя по обратной связи от авторов, во-первых, нет, очевидно не все, а во-вторых, даже очевидное порой важно услышать со стороны, разобрать на примерах и только потом удается применить это на свой текст. В общем, люди довольны, и цепочка добра и опыта продолжается!
– Расскажи о трех книгах, которые сильнее всего повлияли на твое видение мира.
Е.З.: «Чума» Альбера Камю – напоминает о гуманизме вопреки всему, в самые темные времена, а также о том, что эти темные времена всегда возвращаются и нужно просто принять это.
«Держи марку» Терри Пратчетта – о том, что даже если природа и судьба наградили тебя целым веером условно отрицательных, не поощряемых в обществе качеств (ты, например, слишком хитрый, слишком упрямый, амбициозный и обожаешь обманывать правила), ты можешь поработать с ними и использовать для добрых дел в том числе.
«Жук в муравейнике» братьев Стругацких – она предостерегает: если ты по каким-то причинам чувствуешь себя чужим в собственном мире, не замыкайся и не скалься впустую, а попробуй выяснить, почему, и все же найти точки пересечения. Иначе это кончится трагедией либо для мира, либо для тебя.
– Давай поговорим о Екатерине Звонцовой как о писательнице. Сколько книг на данный момент тобой написано, а сколько – издано?
Е.З.: Ой, сложновато ответить на этот вопрос, потому что после 20-го романа я перестала их считать, а еще ведь есть много фанфиков романного формата. Так что много, очень. Писать – это мое любимое занятие в свободное время. А издано… тут примерно то же самое, их уже больше десяти, и прямо сейчас на разных стадиях издательского процесса находятся еще шесть.
– Твои тексты очень сильно отличаются от сюжетов коллег по цеху. Расскажи, откуда приходят сюжеты для новых историй?
Е.З.: Я часто это слышу и каждый раз сама задаюсь вопросом, где же пролегает грань загадочного «отличается». Я практически не пишу young adult: мои герои, как правило, более ориентированы на помощь внешнему миру, чем на личные какие-то цели и «хотелки» (хотя последних тоже никто не отменял, ведь именно они делают человека живым), и у меня довольно сложный язык, который ближе к классике, чем к современной жанровой прозе. Если речь об этом, то да, наверное, такие различия определяет мой читательский бэкграунд (классику и всякую такую культовую литературу уровня Толкина, Пратчетта, Азимова я люблю больше, чем книги современников) и, вдобавок, огромный упор на историю как на источник не только идей, но и оптики, мировосприятия. У меня много книг, либо вдохновленных историческими событиями, либо напрямую их раскрывающих. И наверное, то, какая я путешественница во времени, чувствуется!
– Часто в твоих историях героями становятся прототипы тех или иных исторических личностей. Как ты работаешь над материальной базой для своих книг, много ли времени уходит на это?
Е.З.: Не только прототипы, но и просто личности. Есть роман о докторе Герарде ван Свитене (с него Стокер списал доктора ван Хельсинга), есть – о Людвиге ван Бетховене, например. Вообще да, конечно, работа огромнейшая. Нужно читать источники на разных языках, активно шуршать по монографиям, архивам, музейным коллекциям. Сравнивать историю, написанную победителями, и слабенькие, задушенные голоса проигравших. Отделять призму восприятия каждого конкретного ученого или хрониста от собственного, искать золотую середину там, где много трактовок, восстанавливать события, которые потерялись в сложных цепочках. Что-то тонет в пучинах времени, что-то засекречивается, что-то окутывается туманом… и со всем этим нужно повозиться. А где-то из-за нехватки информации вообще довольно много домысливания выходит, по схеме «вот так могло быть, на это кое-что намекает, но свечку никто не держал».
– Давай поговорим о романе «Берег мертвых незабудок», который готовится к изданию. Как он возник?
Е.З.: Это темное фэнтези, вдохновленное событиями XII века в Латино-Иерусалимском королевстве. История противостояния-дружбы, того странного полуконфликта, в котором находились в 1180-е годы смертельно больной юный король Балдуин IV Прокаженный и могущественный, грозный султан Саладин, здорово взбудоражила меня еще по фильму «Царство Небесное». Я много про это читала, а потом в какой-то момент образы этих «верных врагов» или «заклятых друзей» проступили в исторической канве уже моего фэнтези-мира. Что за мир? Была у меня книжка «Капитан Два Лица», бодренькое фэнтези про жуликоватого пирата, пытающегося усидеть сразу на стуле в своей каюте и на троне в королевском замке. Бодренькое-то бодренькое, а вот мир там изначально был сложный, покореженный какими-то трагедиями в прошлом, и я все не могла до конца нащупать, какими именно.
Для кого-то «война чудовищна, какими бы благими целями ни оправдывалась и какие бы головокружительные перспективы ни обещала», а для кого-то – «только через огонь и металл и происходят великие перемены»
Наконец нащупала – как раз религиозно-феодальной войной, случившейся лет за 400 до основных событий! И я решила «Капитаном» не ограничиваться, а написать еще книжку как раз «400 лет назад». И написался «Берег». Сразу скажу: книжки самостоятельные, читать их можно в любом порядке, а можно еще «Серебряную клятву» почитать, она о том же мире, но о другом континенте и другой (промежуточной между «Берегом» и «Капитаном») эпохе.
– Расскажи о главных вещах, которые ты закладывала в сюжет «Берега», что хотела передать через этот текст?
Е.З.: Это многогранная история, наверное, каждый найдет там свое главное. И зачастую у разных людей это «главное» будет диаметрально противоположным, потому что такова жизнь, и в книгах о жизни так всегда. Для кого-то это будет «сильные мира сего тоже люди», а для кого-то «ни один народ не выстоит без великого короля». Для кого-то – «борись вопреки всему и свети, даже если вокруг очень темно», а для кого-то «тьма ломает даже самых сильных». Для кого-то «ничто ни вечно и в какой-то момент каждая общность – семья, нация, империя – раскалывается», а для кого-то «все мы бегаем по кругу и возвращаемся друг к другу». Для кого-то «война чудовищна, какими бы благими целями ни оправдывалась и какие бы головокружительные перспективы ни обещала», а для кого-то – «только через огонь и металл и происходят великие перемены». Ну а для кого-то, наверное, это все будет просто про великую любовь, верность и надежду, что на пепелище еще вырастут цветы.
– Все созданные тобой истории, так или иначе, сплетаются в одну большую мультивселенную. Расскажи о ней поподробнее.
Е.З.: Да, мне очень нравится концепция Стивена Кинга, у которого все сюжеты, так или иначе, хоть тушкой, хоть чучелком, но заныривают в потрясающий мир «Темной башни». Так же и у меня во многих историях есть отсылки к другим. Мир Двух Морей как раз относительно самостоятельный в этом плане; как я уже сказала, «Берег мертвых незабудок» связан с «Серебряной клятвой» и «Капитаном Два Лица». А вот, например, сама концепция того, сколь влиятельны здесь боги, уже отсылает к моему роману «Белые пешки» – это такая городская мистика и в то же время история о мироздании: именно в «Пешках» я рассказываю о всяких там высших силах, имеющих разную власть и разные цели. Как-то так.
– Что бы ты сказала своим будущим читателям, которым только предстоит познакомиться с «Берегом мертвых незабудок»?
Е.З.: Будьте осторожны, это темная и насыщенная история, с которой не получится отдохнуть. Возможно, в нее получится убежать, но не чтобы спастись и отвлечься, а скорее так, как герои мифов и библейских притч спускаются в темные царства, ходят по мукам. Чтобы найти там не только темноту, но и силу, которой им не хватает. Понять, что даже в самые темные времена где-то загорается свет, а на пепелищах пробиваются цветы. Вернуться – и починить в своем мире то, что починить возможно.
Изображения для материала предоставлены Екатериной Звонцовой и издательством «КомпасГид».