Паша, 23 года
Если по-честному, наши с Дарьей отношения никогда не были особенно легкими.
Мы познакомились совершенно случайно три года назад. У моего интернет-провайдера был очень хороший форум, где проводили дни и ночи все мои нынешние друзья. Обычно мы встречались по праздникам, которые чаще всего сами для себя и придумывали. На одну из таких вечеринок в бильярдной кто-то из форумчан привел свою знакомую – смешливую курносую рыжую девочку в синих кедах и яркой полосатой майке.
Мне всегда нравились барышни, от которых исходит ощущение свободы, счастья и жизнерадостности. В Дашу я влюбился с первого взгляда.
Этим же вечером я нашел ее блог и полночи провел, читая его. Влюбился еще сильнее: Дашка показалась мне второй частичкой в моем пазле. Я обнаружил у нас много общего. Я точно так же спал по несколько часов в сутки, засидевшись за интересной беседой в аське. Как и она, мечтал, закончив институт, путешествовать по миру и фотографировать все красивое, встречающееся на пути. Тоже любил разные городские игры и крепкий утренний кофе.
Пару раз мы с Дашей проболтали в аське ночь напролет. Потом я пригласил ее в гости – на кино и попкорн. Она согласилась. Так и начались наши отношения.
Но довольно быстро выяснилось, что увиденный мной виртуальный образ совсем не соответствовал Даше-настоящей.
Первым делом меня напряг тот факт, что моя девочка постоянно прогуливала лекции в институте. Я привык считать, что образование – это очень важно, так наплевательски к нему относиться не вполне честно как минимум по отношению к родителям, которые оплачивают занятия. Даша думала иначе. Естественно, вместе с сессией начинались ужасные проблемы. Даша то и дело повторяла: «Почему я учусь какой-то фигне?», хотя на самом деле вообще ничему не училась. Я пытался объяснить, в чем дело, – высказывался прямо: «Ты сама виновата в том, что поставила себя в такую ситуацию. Надо к экзаменам готовиться, а не сидеть ночами в Интернете и просыпать все на свете». Даша обижалась на подобные слова. Говорила, что я ее совсем не понимаю, что у нее серьезные внутренние терзания, а я советую ей какую-то ерунду – на лекции ходить.
Вслед за учебой меня поразило вот что: Даша немного подрабатывала в одной фирме пару часов в неделю, но и это делала как-то спустя рукава. При этом она строчила в блог жалобные посты о том, как ей тяжко приходится в офисе. А потом обижалась на меня: я отказывался комментировать подобные записи.
Дашины представления о будущем постоянно менялись: сегодня хочу снимать кино, послезавтра – писать книгу. И все это не имело под собой никаких четких обоснований. Ну, разве что хвалебные комментарии в ЖЖ: кто-то говорил пару приятных слов о ее картинках, и она тут же начинала мечтать о карьере фотографа.
Однажды я заморочился и нашел пять ее блогов на разных ресурсах. Если до этого хоть сколько-то сомневался, то тогда окончательно убедился: Даша посвящала себя по сути единственному – целыми днями она сидела в Интернете и тратила свои реальные силы на поддержание виртуального образа. Настоящие люди, настоящий институт, настоящая работа в это время отчаянно и безрезультатно пыталась до нее достучаться.
Все мои попытки как-то помочь вырваться из виртуальной западни Даша воспринимала так, будто это спецоперации вражеского отряда. Паша, ты на меня давишь. Паша, ты и сам сидишь в Интернете. Паша, отстань. Паша, ты зануда, сейчас все ведут кучу блогов. В ее ЖЖ-профайле есть строчка – «быть с кем-то вместе». Видимо, только для меня это значило быть рядом, обнимать, держать за руку, смотреть в глаза, а не строчить комментарии и сообщения в аське. С каждым днем я все меньше понимал Дашу.
Переезжать ко мне моя девочка отказалась. А как-то раз вообще взяла и пропала – на смски не отвечала, в аське молчала, а в своих многочисленных дневниках писала длинные лирические тексты про свободу выбора и непонимание, собирая в комментариях сочувствующий зрительный зал. Я не знал, у родителей ли она, в интернет-кафе или еще где-то. Все это безумно меня обижало. И я решил: раз она не в состоянии уйти, я сделаю этот шаг сам. Мы расстались.
Но через полгода, случайно встретившись и поговорив, мы решили, что оба хотим попробовать еще раз. Даже начали жить вместе – в моей квартире.
Я, как мне казалось, за то время, что мы провели порознь, многое переосмыслил. И вести себя стал соответственно совсем иначе. Я перестал постоянно требовать от Даши отчета о ее действиях. Уже не ждал, что она вот-вот определится со своим будущим. Я просто старался быть рядом – по-настоящему рядом, не в Сети. Моя виртуальная активность, которая нас так сильно объединяла раньше, на тот момент резко упала. Вести блог мне стало некогда, читать многочисленные форумы – неинтересно. Я вернулся в огромный реальный мир – гораздо более яркий и занимательный, чем электронные картинки и буковки.
Тогда же у меня появился план: мне захотелось просто показать Даше офлайн-жизнь с самых разных сторон, дать ей понять, что Сеть – это всего лишь инструмент, а не среда для общения. Я надеялся, что все изменится.
Мы съездили в большое путешествие по Европе – побывали во Франции, Испании, Италии, Германии, Австрии и Финляндии.
Эффект – никакой.
Точнее, даже обратный. С Дашкой случились совсем не те метаморфозы, которых я ждал. Она, конечно, меньше стала писать в блоги, но не потому, что ей надоела Сеть. После поездки у Даши появилось новое увлечение – еще более катастрофическое – онлайн-игры.
Мне-то казалось, что это осталось в прошлом: все мы когда-то ночами рубились в Doom. Ан нет: у Даши все только начиналось.
Вернувшись из путешествия, Даша снова с головой погрузилась в Интернет. Пока самые стойкие из сетевых знакомых не валились в сон, Даша играла. Она всегда уходила последней. Днем же, только проснувшись, первым делом выходила в аську на мобильном телефоне – чтобы узнать, кто и когда снова появится в «линейке».
Каждый вечер после работы я видел дома одну и ту же картину – жуткий бардак. По тому, как были раскиданы вещи, я мог определить, что и как Даша делала: сняла один ботинок в коридоре, второй в кухне, там же швырнула свитер, забыла на столе грязный стакан, на входе в комнату скинула джинсы на пол, обертки от конфет и шкурки от бананов оставила рядом, около компьютера повесила майку. Там и сама осталась. Даша встречала меня, сидя лицом к монитору и спиной ко всему окружающему миру.
Игры довольно быстро поглотили ее целиком. Даша тратила последние деньги на какие-то виртуальные монетки, которые позволяли ее герою стать сильнее, последние силы – на переживания за ход игры. Если днем мы общались в аське, я легко мог пронаблюдать, как «линейка» отбирает ее у мира. Вот Дашка собирается в магазин, а потом встретиться с мамой. В магазин не пошла – «передумала», ну, и к маме не поехала – «а какой смысл, я собиралась совместить». Все это время – онлайн.
Я стал свидетелем того, как на месяц откладывались запланированные «на завтра» встречи с офлайн-друзьями. Просить Дашу сходить за продуктами было бесполезно. Я сам стирал и гладил Дашину одежду, потому что у нее, как она говорила, было «слишком много дел».
Когда все-таки случалось так, что моя девочка выходила из дома и ехала в город, она ни на минуту не выключала Интернет на мобильном. С завидной регулярностью Даша просила меня добавить ей денег на счет: они быстро заканчивались.
Если мне удавалось уговорить ее не сидеть в «линейке», всю ночь приходилось выслушивать упреки и утешать. Случались какие-то непонятные срывы и истерики. Перестать реветь в подушку могла заставить только включенная аська.
Как-то раз Дашин папа попытался устроить ее на нормальную работу. Эта история окончательно убедила меня в том, что Даша потеряла последние остатки адекватности: на собеседование в очень приличное место она заявилась в протертых джинсах и пыльных кроссовках. Жизнь реальная и жизнь виртуальная для нее совершенно разошлись.
В играх Даша могла становиться кем угодно – там ей несложно было добиться любых высот, покупая за интернет-деньги дополнительные силы. Интернет-баталии стали для нее тем местом, где она «росла» и «развивалась». В реальном мире делать подобное гораздо сложнее. Надо ведь учиться, надо искать работу и мириться с ее неудобствами, надо знать, чего ты хочешь, и представлять, чего ты стоишь.
Я прочитал несколько статей про зависимость от интернет-игр и понял, что, если все так и пойдет дальше, Даша окончательно обезумеет. С ужасом я выслушивал рассказы знакомых о том, как люди, словно наркоманы, теряли работу, продавали вещи и жили только сетевыми забавами. Я прокручивал историю за историей – и в каждой видел мою Дашку: ее в очередной раз пытаются отчислить из-за того, что она проспала, с ней перестают общаться даже родители, устав от постоянного динамо, ее не берут на работу, потому как она слабо представляет, что такое целый день трудиться, – именно трудиться, а не играть в завоевание мира.
Когда настала пора писать диплом, у Даши началась депрессия. Она не понимала, с какой стороны к нему подойти. Полупрофессиональный фотоаппарат, который мы купили в кредит, чтобы развеять Дашину тоску, сразу же покрылся пылью. Даша сослалась на творческий кризис.
В какой-то момент Даша в принципе перестала общаться с живыми людьми, мотивируя это тем, что нет настроения. По-моему, она просто разучилась это делать.
Сама она абсолютно отказывалась понимать, что с ней что-то не в порядке. Все, говорила она, постоянно сидят в Сети. Она такая же. А я, зануда, просто не хочу и поэтому не могу понять ее.
Мне совершенно не хотелось к чему-то принуждать Дашу. Да, это здорово, когда ты круче всех в городе играешь в «Халф-Лайф». Да, это чудесно, что тебя много комментируют, хвалят твои фотографии и тексты. Да и само то, что ты таким образом пытаешься выразить свои мысли и чувства, в принципе, совсем неплохо. Плохо становится, когда Интернет сначала перекрывает, а потом и вытесняет реальную жизнь. Если ты съездил куда-то и не выложил потом пару сотен фотографий в ЖЖ – это не значит, что поездки не было. Если у тебя проблема, можно обсудить ее по телефону с лучшим другом или встретиться с самыми близкими в кофейне и перемолоть косточки всем обидчикам. Я вообще не могу себе представить, чем можно заменить живое общение, ласковую улыбку, поцелуй в макушку. Смайликами?
Я могу сам и стирать, и убираться, и ужин готовить. Могу делать все это в двойном размере. Но только для того человека, который хоть иногда отрывается от своих виртуальных завоеваний и берет меня за руку. Для того, кто предпочитает решать вопросы, сидя на соседних кухонных табуретках, а не пялясь в окна айсикью.
Ни на какие мои просьбы о попытках наладить отношения Дарья не реагировала – просто обижалась и пропадала на несколько дней, не отвечая на смс и звонки.
В разгар этих переживаний у меня начались сложности на работе, с которой никогда раньше не было проблем. Конечно, я бы легче пережил все это, если бы видел хоть какую-то поддержку от Даши. Но моя девочка даже не интересовалась тем, что у меня происходит. У нее были дела поважнее.
В то утро, когда я окончательно решил уволиться, Даша даже не проснулась проводить меня на работу и поцеловать для храбрости. Ночью она, конечно же, играла.
В то же день я решил и еще кое-что: нам с Дашей надо расстаться. Сказал себе: ей и самой уже давно не нужны эти отношения – она просто не может их разорвать, потому что разучилась общаться с людьми.
Она уже неделю не жила дома, когда я позвонил ей и предложил встретиться. Мы шли по набережной, когда я ввернул в разговор что-то вроде «жаль, но все-таки не судьба нам быть вместе». Она с легкостью ответила, что, да, жаль, и продолжила рассказывать про какой-то очередной чемпионат по онлайн-играм.
После этого жизнь у всех пошла своим чередом. Я думал, что буду долго переживать, а она резко изменится – может быть, найдет себе такого мальчика, который поймет ее лучше, чем я. Но сложилось все совсем не так. Прошел месяц, а Даша так и не забрала у меня ни одной своей вещи: белье, джинсы, футболки – все это до сих пор лежит на моих полках. По тому времени, когда она выходит в аську, я понимаю, что ее график так и не изменился. Она удалила меня из друзей во всех блогах, но кое-где по истории сообщений я могу проследить время написания постов. Час ночи. Три ночи. Пять утра.
Даша продолжила свое стремительное погружение в онлайн, а я... Я совершенно неожиданно для себя влюбился в прекрасную девушку. Красивую, добрую, самостоятельную и очень ответственную.
Удивительно, но у нее никогда не было ни одного интернет-дневника. Дома у моей новой возлюбленной даже и компьютера нет.
факты
Самый простой путь «излечения» для Даш – превратить виртуальное в реальное. Вместо дневников можно писать статьи, а сетевые игры заменить обычными ролевыми состязаниями. Даше стоит попытаться овеществить – вывести в офлайн свою онлайн-жизнь. Хорошо бы и обратиться к психологу.
июнь 2008
Если по-честному, наши с Дарьей отношения никогда не были особенно легкими.
Мы познакомились совершенно случайно три года назад. У моего интернет-провайдера был очень хороший форум, где проводили дни и ночи все мои нынешние друзья. Обычно мы встречались по праздникам, которые чаще всего сами для себя и придумывали. На одну из таких вечеринок в бильярдной кто-то из форумчан привел свою знакомую – смешливую курносую рыжую девочку в синих кедах и яркой полосатой майке.
Мне всегда нравились барышни, от которых исходит ощущение свободы, счастья и жизнерадостности. В Дашу я влюбился с первого взгляда.
Этим же вечером я нашел ее блог и полночи провел, читая его. Влюбился еще сильнее: Дашка показалась мне второй частичкой в моем пазле. Я обнаружил у нас много общего. Я точно так же спал по несколько часов в сутки, засидевшись за интересной беседой в аське. Как и она, мечтал, закончив институт, путешествовать по миру и фотографировать все красивое, встречающееся на пути. Тоже любил разные городские игры и крепкий утренний кофе.
Пару раз мы с Дашей проболтали в аське ночь напролет. Потом я пригласил ее в гости – на кино и попкорн. Она согласилась. Так и начались наши отношения.
Но довольно быстро выяснилось, что увиденный мной виртуальный образ совсем не соответствовал Даше-настоящей.
Первым делом меня напряг тот факт, что моя девочка постоянно прогуливала лекции в институте. Я привык считать, что образование – это очень важно, так наплевательски к нему относиться не вполне честно как минимум по отношению к родителям, которые оплачивают занятия. Даша думала иначе. Естественно, вместе с сессией начинались ужасные проблемы. Даша то и дело повторяла: «Почему я учусь какой-то фигне?», хотя на самом деле вообще ничему не училась. Я пытался объяснить, в чем дело, – высказывался прямо: «Ты сама виновата в том, что поставила себя в такую ситуацию. Надо к экзаменам готовиться, а не сидеть ночами в Интернете и просыпать все на свете». Даша обижалась на подобные слова. Говорила, что я ее совсем не понимаю, что у нее серьезные внутренние терзания, а я советую ей какую-то ерунду – на лекции ходить.
Вслед за учебой меня поразило вот что: Даша немного подрабатывала в одной фирме пару часов в неделю, но и это делала как-то спустя рукава. При этом она строчила в блог жалобные посты о том, как ей тяжко приходится в офисе. А потом обижалась на меня: я отказывался комментировать подобные записи.
Дашины представления о будущем постоянно менялись: сегодня хочу снимать кино, послезавтра – писать книгу. И все это не имело под собой никаких четких обоснований. Ну, разве что хвалебные комментарии в ЖЖ: кто-то говорил пару приятных слов о ее картинках, и она тут же начинала мечтать о карьере фотографа.
Однажды я заморочился и нашел пять ее блогов на разных ресурсах. Если до этого хоть сколько-то сомневался, то тогда окончательно убедился: Даша посвящала себя по сути единственному – целыми днями она сидела в Интернете и тратила свои реальные силы на поддержание виртуального образа. Настоящие люди, настоящий институт, настоящая работа в это время отчаянно и безрезультатно пыталась до нее достучаться.
Все мои попытки как-то помочь вырваться из виртуальной западни Даша воспринимала так, будто это спецоперации вражеского отряда. Паша, ты на меня давишь. Паша, ты и сам сидишь в Интернете. Паша, отстань. Паша, ты зануда, сейчас все ведут кучу блогов. В ее ЖЖ-профайле есть строчка – «быть с кем-то вместе». Видимо, только для меня это значило быть рядом, обнимать, держать за руку, смотреть в глаза, а не строчить комментарии и сообщения в аське. С каждым днем я все меньше понимал Дашу.
Переезжать ко мне моя девочка отказалась. А как-то раз вообще взяла и пропала – на смски не отвечала, в аське молчала, а в своих многочисленных дневниках писала длинные лирические тексты про свободу выбора и непонимание, собирая в комментариях сочувствующий зрительный зал. Я не знал, у родителей ли она, в интернет-кафе или еще где-то. Все это безумно меня обижало. И я решил: раз она не в состоянии уйти, я сделаю этот шаг сам. Мы расстались.
Но через полгода, случайно встретившись и поговорив, мы решили, что оба хотим попробовать еще раз. Даже начали жить вместе – в моей квартире.
Я, как мне казалось, за то время, что мы провели порознь, многое переосмыслил. И вести себя стал соответственно совсем иначе. Я перестал постоянно требовать от Даши отчета о ее действиях. Уже не ждал, что она вот-вот определится со своим будущим. Я просто старался быть рядом – по-настоящему рядом, не в Сети. Моя виртуальная активность, которая нас так сильно объединяла раньше, на тот момент резко упала. Вести блог мне стало некогда, читать многочисленные форумы – неинтересно. Я вернулся в огромный реальный мир – гораздо более яркий и занимательный, чем электронные картинки и буковки.
Тогда же у меня появился план: мне захотелось просто показать Даше офлайн-жизнь с самых разных сторон, дать ей понять, что Сеть – это всего лишь инструмент, а не среда для общения. Я надеялся, что все изменится.
Мы съездили в большое путешествие по Европе – побывали во Франции, Испании, Италии, Германии, Австрии и Финляндии.
Эффект – никакой.
Точнее, даже обратный. С Дашкой случились совсем не те метаморфозы, которых я ждал. Она, конечно, меньше стала писать в блоги, но не потому, что ей надоела Сеть. После поездки у Даши появилось новое увлечение – еще более катастрофическое – онлайн-игры.
Мне-то казалось, что это осталось в прошлом: все мы когда-то ночами рубились в Doom. Ан нет: у Даши все только начиналось.
Вернувшись из путешествия, Даша снова с головой погрузилась в Интернет. Пока самые стойкие из сетевых знакомых не валились в сон, Даша играла. Она всегда уходила последней. Днем же, только проснувшись, первым делом выходила в аську на мобильном телефоне – чтобы узнать, кто и когда снова появится в «линейке».
Каждый вечер после работы я видел дома одну и ту же картину – жуткий бардак. По тому, как были раскиданы вещи, я мог определить, что и как Даша делала: сняла один ботинок в коридоре, второй в кухне, там же швырнула свитер, забыла на столе грязный стакан, на входе в комнату скинула джинсы на пол, обертки от конфет и шкурки от бананов оставила рядом, около компьютера повесила майку. Там и сама осталась. Даша встречала меня, сидя лицом к монитору и спиной ко всему окружающему миру.
Игры довольно быстро поглотили ее целиком. Даша тратила последние деньги на какие-то виртуальные монетки, которые позволяли ее герою стать сильнее, последние силы – на переживания за ход игры. Если днем мы общались в аське, я легко мог пронаблюдать, как «линейка» отбирает ее у мира. Вот Дашка собирается в магазин, а потом встретиться с мамой. В магазин не пошла – «передумала», ну, и к маме не поехала – «а какой смысл, я собиралась совместить». Все это время – онлайн.
Я стал свидетелем того, как на месяц откладывались запланированные «на завтра» встречи с офлайн-друзьями. Просить Дашу сходить за продуктами было бесполезно. Я сам стирал и гладил Дашину одежду, потому что у нее, как она говорила, было «слишком много дел».
Когда все-таки случалось так, что моя девочка выходила из дома и ехала в город, она ни на минуту не выключала Интернет на мобильном. С завидной регулярностью Даша просила меня добавить ей денег на счет: они быстро заканчивались.
Если мне удавалось уговорить ее не сидеть в «линейке», всю ночь приходилось выслушивать упреки и утешать. Случались какие-то непонятные срывы и истерики. Перестать реветь в подушку могла заставить только включенная аська.
Как-то раз Дашин папа попытался устроить ее на нормальную работу. Эта история окончательно убедила меня в том, что Даша потеряла последние остатки адекватности: на собеседование в очень приличное место она заявилась в протертых джинсах и пыльных кроссовках. Жизнь реальная и жизнь виртуальная для нее совершенно разошлись.
В играх Даша могла становиться кем угодно – там ей несложно было добиться любых высот, покупая за интернет-деньги дополнительные силы. Интернет-баталии стали для нее тем местом, где она «росла» и «развивалась». В реальном мире делать подобное гораздо сложнее. Надо ведь учиться, надо искать работу и мириться с ее неудобствами, надо знать, чего ты хочешь, и представлять, чего ты стоишь.
Я прочитал несколько статей про зависимость от интернет-игр и понял, что, если все так и пойдет дальше, Даша окончательно обезумеет. С ужасом я выслушивал рассказы знакомых о том, как люди, словно наркоманы, теряли работу, продавали вещи и жили только сетевыми забавами. Я прокручивал историю за историей – и в каждой видел мою Дашку: ее в очередной раз пытаются отчислить из-за того, что она проспала, с ней перестают общаться даже родители, устав от постоянного динамо, ее не берут на работу, потому как она слабо представляет, что такое целый день трудиться, – именно трудиться, а не играть в завоевание мира.
Когда настала пора писать диплом, у Даши началась депрессия. Она не понимала, с какой стороны к нему подойти. Полупрофессиональный фотоаппарат, который мы купили в кредит, чтобы развеять Дашину тоску, сразу же покрылся пылью. Даша сослалась на творческий кризис.
В какой-то момент Даша в принципе перестала общаться с живыми людьми, мотивируя это тем, что нет настроения. По-моему, она просто разучилась это делать.
Сама она абсолютно отказывалась понимать, что с ней что-то не в порядке. Все, говорила она, постоянно сидят в Сети. Она такая же. А я, зануда, просто не хочу и поэтому не могу понять ее.
Мне совершенно не хотелось к чему-то принуждать Дашу. Да, это здорово, когда ты круче всех в городе играешь в «Халф-Лайф». Да, это чудесно, что тебя много комментируют, хвалят твои фотографии и тексты. Да и само то, что ты таким образом пытаешься выразить свои мысли и чувства, в принципе, совсем неплохо. Плохо становится, когда Интернет сначала перекрывает, а потом и вытесняет реальную жизнь. Если ты съездил куда-то и не выложил потом пару сотен фотографий в ЖЖ – это не значит, что поездки не было. Если у тебя проблема, можно обсудить ее по телефону с лучшим другом или встретиться с самыми близкими в кофейне и перемолоть косточки всем обидчикам. Я вообще не могу себе представить, чем можно заменить живое общение, ласковую улыбку, поцелуй в макушку. Смайликами?
Я могу сам и стирать, и убираться, и ужин готовить. Могу делать все это в двойном размере. Но только для того человека, который хоть иногда отрывается от своих виртуальных завоеваний и берет меня за руку. Для того, кто предпочитает решать вопросы, сидя на соседних кухонных табуретках, а не пялясь в окна айсикью.
Ни на какие мои просьбы о попытках наладить отношения Дарья не реагировала – просто обижалась и пропадала на несколько дней, не отвечая на смс и звонки.
В разгар этих переживаний у меня начались сложности на работе, с которой никогда раньше не было проблем. Конечно, я бы легче пережил все это, если бы видел хоть какую-то поддержку от Даши. Но моя девочка даже не интересовалась тем, что у меня происходит. У нее были дела поважнее.
В то утро, когда я окончательно решил уволиться, Даша даже не проснулась проводить меня на работу и поцеловать для храбрости. Ночью она, конечно же, играла.
В то же день я решил и еще кое-что: нам с Дашей надо расстаться. Сказал себе: ей и самой уже давно не нужны эти отношения – она просто не может их разорвать, потому что разучилась общаться с людьми.
Она уже неделю не жила дома, когда я позвонил ей и предложил встретиться. Мы шли по набережной, когда я ввернул в разговор что-то вроде «жаль, но все-таки не судьба нам быть вместе». Она с легкостью ответила, что, да, жаль, и продолжила рассказывать про какой-то очередной чемпионат по онлайн-играм.
После этого жизнь у всех пошла своим чередом. Я думал, что буду долго переживать, а она резко изменится – может быть, найдет себе такого мальчика, который поймет ее лучше, чем я. Но сложилось все совсем не так. Прошел месяц, а Даша так и не забрала у меня ни одной своей вещи: белье, джинсы, футболки – все это до сих пор лежит на моих полках. По тому времени, когда она выходит в аську, я понимаю, что ее график так и не изменился. Она удалила меня из друзей во всех блогах, но кое-где по истории сообщений я могу проследить время написания постов. Час ночи. Три ночи. Пять утра.
Даша продолжила свое стремительное погружение в онлайн, а я... Я совершенно неожиданно для себя влюбился в прекрасную девушку. Красивую, добрую, самостоятельную и очень ответственную.
Удивительно, но у нее никогда не было ни одного интернет-дневника. Дома у моей новой возлюбленной даже и компьютера нет.
факты
- 10% пользователей всемирной Сети во всем мире являются интернет-зависимыми.
- В России таковых чуть меньше – 4-6%.
- Из них 28% зависят именно от интернет-игр, около 40% – от чатов.
- Определяющий фактор распространения интернет-зависимости – анонимность личности в Сети.
- Большинство людей, страдающих зависимостью, проводят в Интернете не меньше 18 часов ежедневно.
- Примерно 54% зависимых не считают необходимым уменьшать количество часов, проводимых в Интернете.
Комментарий психолога. Интернет – тоже наркотик
Все зависимости – алкоголизм, наркомания, игромания – явления одного круга. Признаки у этих по сути психологических заболеваний одинаковые: равнодушие к ранее значимым событиям, разрушение прежних связей, враждебность, скрытность или раздражительность, нежелание осознавать серьезность положения дел. К сожалению, самостоятельно победить даже такое, казалось бы, безобидное пристрастие, как интернет-зависимость, бывает крайне сложно. К тому же часто друзья и родные не дают возможности почувствовать всю катастрофичность положения: материально содержат, удовлетворяют все потребности, выслушивают жалобы на жизнь, решают проблемы за опустившегося близкого. Благодаря этому зависимому человеку кажется, что у него все так же хорошо, как и прежде.Самый простой путь «излечения» для Даш – превратить виртуальное в реальное. Вместо дневников можно писать статьи, а сетевые игры заменить обычными ролевыми состязаниями. Даше стоит попытаться овеществить – вывести в офлайн свою онлайн-жизнь. Хорошо бы и обратиться к психологу.
июнь 2008