Твоя мама – оперная певица. Это она привила тебе любовь к музыке?
Не сказал бы. Оперу я ненавидел. Каждое утро голова гудела как с похмелья: мама «разогревалась» перед выступлением в соседней комнате. Мало того, мне приходилось с малых лет таскаться в театр. Попробуйте-ка высидеть четыре-пять часов кряду в девять лет? Уже в зрелом возрасте я, конечно, «потеплел» к классической музыке, но оперу, наверное, так никогда и не смогу полюбить.
Родители и правда запрещали тебе слушать поп-музыку?
О, да. Я рос в Северной Африке во времена апартеида: клипы у нас крутили всего полтора часа в неделю, и радиостанция была одна. Рок-н-ролл, хип-хоп, поп – все это было под строжайшим запретом, что делало их особенно привлекательным. Постепенно я начал наведываться в альтернативные клубы, завел там приятелей. Это было мое восстание.
Когда ты впервые вышел на сцену?
Когда мне было 15, в Кейптаун приехали Crowded House (австралийская рок-группа. – Прим. ред.). Отыграв концерт, солист Нил Финн спросил: «Есть в зале смельчаки, которые споют лучше?» Многие зрители знали, что у меня неплохие вокальные данные. Так что я даже опомниться не успел, как толпа вытолкнула меня на сцену. Когда я взял микрофон, по всему залу прокатился одобрительный рокот. Это было круто. В ту ночь я засыпал с улыбкой на лице.
Как развивалась твоя карьера?
Когда я закончил школу, мое демо по счастливой случайности попало к большому человеку. Меня пригласили в Нью-Йорк. Тогда я был достаточно заурядным исполнителем, тем не менее эти люди вытащили меня из Южной Африки, я начал двигаться в «правильном» направлении, за что им спасибо. ;)
август 2008
Не сказал бы. Оперу я ненавидел. Каждое утро голова гудела как с похмелья: мама «разогревалась» перед выступлением в соседней комнате. Мало того, мне приходилось с малых лет таскаться в театр. Попробуйте-ка высидеть четыре-пять часов кряду в девять лет? Уже в зрелом возрасте я, конечно, «потеплел» к классической музыке, но оперу, наверное, так никогда и не смогу полюбить.
Родители и правда запрещали тебе слушать поп-музыку?
О, да. Я рос в Северной Африке во времена апартеида: клипы у нас крутили всего полтора часа в неделю, и радиостанция была одна. Рок-н-ролл, хип-хоп, поп – все это было под строжайшим запретом, что делало их особенно привлекательным. Постепенно я начал наведываться в альтернативные клубы, завел там приятелей. Это было мое восстание.
Когда ты впервые вышел на сцену?
Когда мне было 15, в Кейптаун приехали Crowded House (австралийская рок-группа. – Прим. ред.). Отыграв концерт, солист Нил Финн спросил: «Есть в зале смельчаки, которые споют лучше?» Многие зрители знали, что у меня неплохие вокальные данные. Так что я даже опомниться не успел, как толпа вытолкнула меня на сцену. Когда я взял микрофон, по всему залу прокатился одобрительный рокот. Это было круто. В ту ночь я засыпал с улыбкой на лице.
Как развивалась твоя карьера?
Когда я закончил школу, мое демо по счастливой случайности попало к большому человеку. Меня пригласили в Нью-Йорк. Тогда я был достаточно заурядным исполнителем, тем не менее эти люди вытащили меня из Южной Африки, я начал двигаться в «правильном» направлении, за что им спасибо. ;)
август 2008